
В Екатеринбурге продолжаются оживленные дискуссии о планах городских и областных властей построить новое здание филармонии на улице Карла Либкнехта, ради которого планируют снести жилой дом
. Бывший декан философского факультета УрГУ, д.ф.н., профессор Александр Перцев предположил, что зимой занесенное снегом футуристическое здание будет похоже на «коробочку хлопка», а затем перешел к более абстрактным рассуждениям — о будущих посетителях нового объекта. С разрешения Александра Владимировича редакция «Нового Дня» приводит его пост целиком.

«Ночью вдруг увидел на ФБ фото-презентацию нового здания филармонии в Екатеринбурге. Разум на холостом ходу принялся лениво думать на эту тему.
Вначале подумалось, что на крышу зимой насыплет снега. Будет сугроб. Весной он наверняка протечет. „Вода дырочку найдет“, — так говорила будущему профессору Миронову Д. его бабушка, а он — мне. Так что зимой будут копошиться на крыше веселые и недорогие рабочие в цветастых жакетиках. Будет напоминать коробочку хлопка — всю в шмелях. Появится динамика. Но садятся ли шмели на хлопок? Оставим это.
Мысль пошла по другому руслу. Неужели автор проекта не знал про снег, выпадающий на Урале? Просмотрел. Оказалось, с проектом победила какая-то ирано-британская бабушка, два года уже как мертвая. Там, где она сформировалась, выходит, пустыня. Про снег не знала. А в Британии вообще в архитектуре должно быть отношение специфическое, толерантное. Там можно передохнуть от какого-то здания, его туман закрывает. Оставим это.
Дальше подумалось, что бабушка умерла от старости — и потому нет ничего удивительного, что она помнила, как в пятидесятые годы прошлого века ставили везде на улицах летающие марсианские тарелки — как символы прогресса.
Так что, выходит, бывает и архитектурный постмодернизм. Постмодернизм возникает тогда, когда двоечник, не способный что-то выдумать, говорит, что все уже выдумано, так что надо что-то стырить из прошлого — там можно, потому что все авторы уже давно умерли вместе с наследниками. Сейчас в искусстве важно, что у кого что стырил, то есть процитировал. В современных вузах стырили роботов пятидесятых, вместо носа — лампа накаливания. Один такой в фойе УПИ агитирует поступать. Выходит, есть и технический модернизм. Все инновации сперты из прошлого. Оставим это.
Затем подумалось, почему местная Архитектурная академия дала победить посторонней, да еще и мертвой бабушке. Нужна ли она нам? Правда, она, бывает, и еще более сюрреалистична. Придумали там проект Экспо, в котором вообще не будет первого этажа. Потому что от него — все пробки. И присудили за это первый философский приз. За оригинальность и безосновность. Кто присуждал? А неведомо кто. Серьезные люди потому что в городе Екатеринбурге не живут. Они живут за городом. Примерно часа полтора езды. И обратно столько же.
Это когда всякое начальство жило в городе, оно все, что построили, каждый день видело. Мимо ходило, потому что в центре жило. А сейчас уезжает рано к себе в лес. Потому нет для него особой разницы, что в центре понастроили. Непрестижный это район стал. Оставим это.
Начальство, впрочем, не одно за городом живет. Все бывшие горожане тоже там — слились с природой. Горожанами их уже назвать нельзя. Это — кочевники в железной юрте на колесах, там у них даже домашние тапочки особые и компьютер. И четыре часа в день — в общении с виртуальным миром и в реальном одиночестве. А в виртуальном мире на ФБ все хвастают, как они куда уехали и хорошую архитектуру посмотрели.
А центр Екатеринбурга захвачен для работы дешевой рабочей силой. У нее нет ни компьютеров, ни загородных домов. Они — вчерашние селяне, то есть — кишлачники. Они воспринимают город как нечто диковинное. Даже хрущобы. И храмы на воде их не удивляют, и летающие тарелки.
Те, кто будет чистить крышу новой филармонии, в нее, конечно, не пойдут. Те, кто мог бы пойти, из-за города не поедет еще раз. Посмотрит по интернету. Или позовет звезду прямо к себе, в пригород. Да в Венскую оперу сходит, в конце концов!
Но зимняя картинка — белый сугроб крыши с копошащимися на ней яркими дворниками, возможно, приманит туристов своей экзотикой. Потом они приедут еще — и станут иностранными студентами. Изучат эти края. Напишут диплом. Мол, жили тут некие уральцы. Строили храмы на воде, как даяки. Потом сели на летающие тарелки и куда-то улетели. Только одна осталась. Поломалась, наверное. Снегом ее занесло. Но какая внутри играет музыка — просто непостижимо…»
newdaynews.ru